Не убивай - Страница 47

К оглавлению

устрашающие взаимные победные крики. К этому ужасному вою

добавились перебои света, самолет стало беспорядочно мотать, а затем он

стал стремительно падать. Апофеозом полного идиотизма стали

неожиданные слова одной из оставшихся стюардесс.

- Командир корабля приказал пристегнуть ремни. Самолет попал в зону

турбулентности. Просим пассажиров сесть на свои места.

Вдобавок ко всему рядом с дуксом засвистела невероятно противным

пронзительным свистком Мари Элштейн. Спасательный жилет она

вытащила из автоматического бокса. Она также запустила во врага мощным

снарядом в виде огнетушителя. К сожалению, террорист легко перехватил

железяку и метнул ее в салон. Пассажиры обреченно завывали, плакали и

молились.

Самолет выписывал сумасшедшую траекторию. Не ослабляя своего

внимания ни на миг и не упуская из виду противника, полковник боковым

зрением увидел через иллюминаторы, как забрезжил утренний рассвет.

Совсем рядом устрашающе вздымались черные огромные утесы, белые

сверкающие скалистые горы, длинные языки ледников на фоне алой зари.

Полковник узнал, что это был мыс ветров Фарвел, южная оконечность

Гренландии. Беспорядочно рыская, самолет вперился в лабиринт фьердов

огромного горного острова, едва не задевая остроконечные откосы.

Куполообразные ледники приближались изогнутыми смертельными

линиями к горизонту.

- Слушай, девочка, - сказал полковник Мари, которая оказалась рядом с

ним, кстати помогая биться с лиходеем, - сумеешь открыть аварийный

выход? Приоткрой и жди меня.

Поддаваясь противнику, дукс пропустил пару жесточайших ударов, так что

на лице у злодея появилась недобрая счастливая улыбка победителя.

Полковник как бы прижался к полуоткрытому люку.

- Пока! - недобро прохрипел дукс.

Собравшись с силами, он схватил дверь и начал наносить врагу удары этим

104

очень тяжелым и тупым предметом.

- Опять играю в шахматы, - невесело произнес полковник.

В жизни спецагента из внешней военной разведки существуют некие

небольшие различия, особенно если ты вечно находишься на игле острого

конфликта: как-то, переворот, война, политическое убийство, уничтожение

предателей, чем существование обычного обывателя. И тот, и другой иногда

обреченно думает о смерти и вяло просчитывает неожиданную

собственную кончину.

Оба пытаются хорошо устроиться в жизни, дышать воздухом, пить чистую

воду, хорошо питаться, иметь средства к существованию и любить. Оба

видят перед собой перспективу, находят мгновения счастья, упоительно

наслаждаются своей значимостью.

Разница заключается в том, что спецагент умирает много раз каждый день.

Он вновь и вновь переплывает реку Харон и заново обретает самого себя.

Он знает, что за черным тоннелем тебя ждёт неизъяснимо прекрасный

счастливый свет и те, кто по-настоящему любит тебя. И он знает цену своей

земной жизни. Поэтому возвращается к ней осмысленно.

Обывателю же смерть кажется чем-то совсем отдаленным. Это все не для

него, он чувствует себя молодым нетронутым поросенком, для которого

точат нож, чтобы сделать из него шашлык. В этом смысле для него

смертный первый опыт является невероятным переживанием. Он ощущает

себя древним жителем Ларнаки, который вернулся с того света и до конца

дней своих не улыбался.

Хорошенько шмякнув раз десять по башке беззаконника авиационным

люком, полковник подготовился к последнему акту драмы, а именно, схватил его за шиворот и начал выталкивать его за дверь самолета, где

привлекательно сверкал белый прекрасный заснеженный сверкающий мир

Гренландии. Мари тащилась от того, как оберст-чикен выкидывает эту

гнусную отбивную котлету, затаив дыхание.

- Все будет, но не сразу, - подумала она.

Но этот фашист с быстротой молнии смачно съездил Дуксу по физиономии, перехватил инициативу, вырвал люк и начал дубасить противника.

Ситуация повернулась с точностью наоборот. Некоторые пассажиры уже

начинали потихонечку сходить с ума от отчаяния, ужаса и ледяного холода.

- Опять в холод, - прошептала Мари. - Не люблю это с детства.

Она вытащила самый большой огнетушитель из кухонного отсека, загодя

припасенный ею, и выдавила пенную противную грязную струю прямо в

глаза противнику.

105

- Ух! - выкрикнула она. - Ки-ия!

В одночасье эти двое кое-как протолкнули этого флибустьера к люку. Тот

все не хотел отправиться в белый мир безмолвия, но несколько ощутимых

ударов огнетушителем по самым чувствительным местам довели дело до

своего логического конца.

Крепкие скрюченные пальцы злодея намертво вцепились в овальный косяк

Боинга, а его тело оказалось снаружи под естественным углом со скоростью

двести пятьдесят метров в секунду. Полковник вспомнил свое детство, как

однажды в его деревне в заснеженной Сибири разбушевался страшный

буран и человек семь, не дойдя до уборной, тут же насмерть замерзали.

Мари таки пыталась отгрызть ему пальцы, как волчица, но уже было

поздно. Она с ужасом увидела, как его пальцы стали белее снега, и, в конце

концов, злодей канул в вечность, исчезая в синеве вечного сияющего

прекрасного мира.

Они перевели дух. Народ уже, замерзая, терял всякую надежду в ожидании

неумолимой катастрофы. Кто-то воссылал молитву, иные сдавленно

скулили, а кое-кто проживал последние минуты в ожидании смерти с гордо

поднятой головой.

В иллюминаторе быстро белым панцирем приближались восточные